«А я бы еще много чего сейчас наговорил…»
Вот только мысли, почему-то, были не в пользу Яна. Вспомнились ультиматумы, которые он ставил матери почти каждый день. Истерики, устраиваемые по поводу и без. То, как не уследил за Ланой, и она чуть не умерла… А внутренний голос настойчиво шептал про мертвого Артура Грема, из-за которого отца тогда и скормили тени, превратив жизнь их семьи в ад.
«Но это отец втянул нас во все это!»
Бред. Не втянул бы — не факт, что Ян родился бы. Да и если искать виноватых, карабкаясь по истории, можно до большого взрыва добраться!
Только вот и сам Ян не был виновен! Может, он и не в праве осуждать мать за ее выбор, но вот отца он прощать не собирался.
— Саша, — Макс-Виктор поднял ладонь вверх, требуя внимания, — можно я с ним поговорю наедине? Драться мы не будем, да, Ян?
Ян нехотя кивнул. Мама смерила их недоверчивым взглядом и вздохнула:
— Ладно. Но никаких магических штучек с телепортами! Иначе обоих прибью, — а потом повернулась к Миле и ласково той улыбнулась: — Прости, что пришлось все это выслушивать, Людочка. Пойдем, чаю тебе налью. У меня там как раз ужин почти готов.
Мила улыбнулась ей в ответ и ретировалась вслед за Александрой Альбертовной на кухню. Макс-Виктор проследил за ними взглядом и обернулся.
— И как мне тебя звать? — опередил его попытки помириться Ян.
— Максом. Виктор Смирнов и впрямь умер.
— Мама назвала тебя Виком.
— Саша… Она, когда нервничает или хочет меня осадить, называет этим именем, — отец снова обернулся в сторону кухни, словно ожидал ее там увидеть и попросить подтвердить его слова.
— Ясно. И мне не нужны объяснения, почему ты решил притвориться мертвым. Мне вообще от тебя ничего не нужно. Но ради мамы я готов тебя терпеть. Только в этот раз, если ты ее обидишь, я тебя убью. А теперь можешь тоже валить на кухню и сказать, что мы с тобой все обсудили.
— Ты уверен?
— Да, я уверен, — Ян посмотрел на сломанную руку и снова на Макса. — Увереннее не придумаешь.
А вот чувствовал обратное. Ему все еще хотелось двинуть «воскресшему» отцу по роже гипсом, да так, чтобы и то, и другое поломалось. Вместо этого Ян прошел мимо Макса, задев того плечом, и скрылся за дверью ванной. Пару минут стоял, прижавшись спиной к холодному кафелю, уговаривал себя успокоиться. Потом открыл кран, набрал полные пригоршни ледяной воды и плеснул себе в лицо. Не помогло, и он повторил, и еще, и еще, пока в дверь не постучали, и Ян не обнаружил, что облил всю футболку.
— Ян? — в голосе Милы звучала неподдельная тревога. — У тебя все хорошо?
«Какое хорошо, когда со всех сторон окружили зомби? С одной стороны, мертвая Лиза, с другой, недобитый отец!»
— Сейчас выйду, секунду!
Ян быстро стянул с себя мокрую футболку, кое как вытерся полотенцем для рук и вышел. Мила удивленно посмотрела на него, потом заметила влажные пряди возле лица и понимающе улыбнулась. Она вообще была замечательной и умела понимать без слов. Один он идиот, и будет еще большим идиотом, если позволит своим демонам уничтожить эту их связь.
— Прости, — Ян шагнул к ней и, притянув к себе, обнял. — Дай мне чуть-чуть времени. Я еще немножко посхожу с ума и приду в норму. Просто с событиями явный перебор, но я попробую ускориться, ладно?
— Хорошо, — Мила обняла его в ответ. — Если понадобится помощь в борьбе с личными демонами, ты скажи.
Глава 34. Причина остаться
Врата были огромны — из костей и черепов людей и зверей, покрытые льдом и пламенем одновременно. И ни одной прорехи, ни одного отверстия — даже замочной скважины не наблюдалось. Но в то же время они были прозрачными, словно не существовали вовсе, и сразу за ними плескались зеленые воды другого мира. Душу тянуло туда, в другой мир, и Виктору приходилось прилагать массу усилий, чтобы бороться с течением. Да, там ждало забвение, освобождение от земных забот, а главное — прощение, то, чего он жаждал больше всего. Здесь его держали две маленькие горячие ладошки, вцепившиеся во влажную от пота рубашку.
— Папа! — он больше догадывался, чем различал это слово в плаче дочери.
Были и другие голоса. Какой-то мальчишка пытался оттащить Лану от тела, уговаривая, что телу уже не помочь, даже до выстрела нельзя было помочь. Он ошибался — помощь Виктору не требовалась еще вчера, когда дремлющая в Лане сила Изначального Огня выжгла тень — нет, не всю, но большую ее часть. Но как же поздно это произошло! И ни один из номеров старых приятелей-творцов не отвечал, а как связаться с Сецуну, он не знал. Не мог воспользоваться магией — ее больше не было, тень сожрала ее раньше разума — за разум она только принялась.
— Серый, звони кому-нибудь, — грузный мужик ближе к пятидесяти махнул в сторону тела Виктора пистолетом. — Ваське звони — скажи, я человека убил. Преднамеренно.
— Крови нет, — откликнулся от дверей еще один мужчина — крепкий тридцатилетний качок с военной выправкой.
— Что? — первый мужик, не убирая пистолет, шагнул ближе.
Виктор, стиснув зубы, рассекая течение, направился обратно к своему телу. Крови не было, значит этот, кем бы он ни был, его не убил. Да даже если бы убил — плевать, у Виктора была веская причина остаться. Маленькая хнычущая причина, вцепившаяся ручонками в его рубашку. Но чем ближе он приближался к телу, тем сильнее горело в груди — там, куда пришелся выстрел. В последний раз настолько больно было, когда демон Максвелла вместо череды вероятностей кинул его душу в Изначальный Огонь — очиститься.
«Лин Вей!» — пришла злая догадка, заставляя стиснуть зубы уже от досады. Виктор не хотел служить Верховному Творцу, зная, что за судьбу тот пророчит его дочери. Заставить ребенка закрыть Врата ценой собственной жизни! Да даже если не сейчас, а потом, когда та вырастет!..
Упрямство Виктора едва не стоило Яну жизни, искалечило Александру… Только благодаря тому, что Ключи могли контролировать тени, даже неосознанно, Виктор не трогал Лану, но не слишком-то ей это помогло — дочка сначала пропала почти на сутки, теперь вот вернулась со странной троицей, пытавшейся пристрелить Виктора. А этот, их главный, так и продолжает махать пистолетом, не поставленным на предохранитель.
Руки налились привычной силой. Это удивило, но и подарило странное спокойствие. Левой Виктор прижал дочку к себе, с пальцев правой слетели четыре руны — три с ошеломлением, одна — чтобы закрыть входную дверь. Лана вздрогнула и притихла, и Виктор погладил ее освободившейся рукой по волосам, потом поднялся и осмотрелся. Мужчины, как и ожидалось, мотали головами, пытаясь прийти в себя. А вот мальчишка оказался крепким и уже чертил в воздухе руну, изгоняющую зло.
— Против зомби она не поможет, — обрадовал его Виктор. — Против меня тоже.
Мальчишка кивнул и добавил в плетение два новых завитка, меняя символ на «Очищение».
— А этим в меня вместо пули выстрелили, — он покачал головой и уже собрался бросить в мальчика оглушением, когда Лана отстранилась и, шмыгнув носом, сказала:
— Это Денис. Он меня спас от… от… — и, разревевшись, снова уткнулась Виктору в грудь.
— Ага, — кивнул Вик и посмотрел в черные настороженные глаза Дениса. — И чей ты?
— Ученик Лин Вея, — не стал юлить пацан, однако никакого почтения к учителю в нем не чувствовалось.
— Клан какой? — не унимался Виктор.
Денис презрительно фыркнул, не собираясь отвечать. Ну, хотя бы перестал пытаться опробовать свой не самый большой арсенал из рун на Викторе, и то ладно.
— Клан? — повторил вопрос Виктор. — Кому мне стоит нанести визит вежливости, а?
— Ты же знаешь, — проскрипел за его спиной знакомый старческий голос, — у всего рода человеческого клан один — истинно бессмертных.
Можно было не оборачиваться — за спиной стоял не кто иной, как Верховный Творец Лин Вей. И то, что он упомянул прародителей рода человеческого, могло означать лишь одно. Виктор, не торопясь оборачиваться, посмотрел на насторожившегося при появлении учителя Дениса и, подняв вверх левую руку, собрал на кончиках пальцев свою вторую силу, выпустил в мир синюю бабочку. Мальчик понял его не сразу, лишь когда Лана снова обернулась, поднял правую руку. Его огонь был еще нестабильным, крылья сотворенной им бабочки пульсировали, постоянно меняя свою величину, но само ее наличие, как и слабая улыбка дочери, говорили о том, что у Виктора теперь было на одну причину больше, чтобы задержаться в этом мире.